Фанфик

[one-piece-sea]

Очень прошу прощения у тех, кто вынужден лицезреть это снова, снова и снова

Название: Сегодня и всегда
Фэндом: One Piece
Автор: Dr. Noname
Бета: Воистину Божественная Женщина  Kate S. Mint
Герои: Багги
Жанр: чистокровный джен; АУ (как обычно с молодыми годами).
Рейтинг: G
Ворнинг: я очень старался блюсти характер и матчасть, но я не уверен, что у меня получилось. Так что оос Багги и ляпы в каноне, скорее всего, имеют место быть. Мне очень жаль.
Дисклаймер: все - Ему.
Всяческие благодарности:  Kate S. Mint за терпение. Я бы ее и в соавторы записал, но она сопротивляется)))
От автора: это третий фик из цикла под условным названием "Герои и злодеи" (ну, на самом деле, названия у цикла еще нет, сложно у меня с поименованием).

На арене.
Свои первые аплодисменты он сорвал, родившись - по крайней мере, это было распространенной байкой. Всегда находились желающие подпереть голову рукой и затянуть, затянуть на манер сказителей с Ист Блю. К пяти годам он знал эту историю (и пару десятков ее вариаций) наизусть.
Итак, его бедная милая мамочка рыдала и кляла все вокруг неженскими словами, он сам был похож на птенца с круглым разинутым ртом, а вокруг стояли люди и хлопали.
- Вот так! - говорили рассказчики и начинали гулко бить ладонями прямо перед его носом.
- А ты, наверное, перепугался, и тебя вырвало прямо на мамочку!
Взрослым всегда кажется, что когда они вспоминают о детях что-то такое, детям это нравится.
- А теперь беги и репетируй. - Каждый такой рассказ всегда заканчивался этими словами и сопровождался хлопком по спине. - Ведь не зря же мы устроили тебе овацию. Это все славу твою предрекало, так что не опозорь нас.
Ну и в самом конце совсем уж торжественным голосом говорилось:
- Сделай так, чтобы твоя бедная мамочка гордилась тобой.
Он кивал в ответ.
Мыслей, как прославить себя и свою мамочку, у него были мильоны, а то и больше. Например, изобрести какую-нибудь супер-огромную супер-пушку, которая бы стреляла слонами, тиграми и львами одновременно.
Или вот ножи метать... С завязанными глазами! Повернувшись к мишени спиной! Сразу пять ножей, нет, десять!
Или сделать такой трюк в воздухе под куполом цирка, чтобы все зрители внизу рты поразевали. А он будет парить - гордый такой, крутой до невозможности, и афиши с его лицом будут самые большие во всем цирке, да-да!
Или вот... носорогов дрессировать, причем наловить их самому. Бантики повязать им на рога, и пусть танцуют вальс под стук бубна - такой номер должна ждать неминуемая слава!
Правда вот, он самую малость боится высоты. Ну, не боится, побаивается. А животные его не слушают, дураки такие. Даже пожилая покладистая пуделиха Ноно скалила на него редкие зубы и в знак протеста, когда он приходил, элегантно опускала попу и прудила на опилки.
Зато не так все плохо обстояло с ножами и пушками. Серьезно.
Дядюшка Наваха и дедушка Бакудан его хвалили.
Наваха метателем ножей был. Он носил мятые клетчатые рубашки, курил сигары и распространял вокруг себя крепкий алкогольный дух. Последнее достигалось вымачиванием рукавов рубашки в водке. Большой Д, директор цирка, пробовал делать ему внушения, в конце концов, сценическому образу тоже есть пределы, но кто-кто, а уж Наваха точно знал, как должно выглядеть и пахнуть настоящему метателю ножей.
А рукава дедушки Бакудана всегда были обгорелыми, а на правой руке у него не хватало двух пальцев. И нос был в черную крапинку от въевшегося пороха.
Пацана они учили охотно, вот только удивлялись все - и удивлением своим, надо признать, очень доставали.
Вот например, целился Багги в мишень. Что может быть круче - два ножа с двух рук! Целился он значит, сосредоточенно так, даже кончик языка от усердия высовывал и брови хмурил, а дядюшка Наваха, покашливая, спрашивал:
- Багги, малыш, левую руку повыше, я же говорил, за левой особо следить надо, и скажи мне, почему бы тебе не попробовать работать клоуном?
Багги оскорбленно сопел и кидал ножи в мишень, промахиваясь двумя ножами из четырех. Мишень, кстати, на вид была препохабная, но никого это не смущало. Даже выражение бытовало с известным значением - "кинуть ножик", ну да ладно, это все пустое.
Клоуном! Ха!
Дедушка Бакудан, впрочем, тоже был не лучше. Багги не очень ловко, но старательно скручивал кулечки с порохом для фейерверков, старался, а старик вечно туда же - нет бы лишний разок "умником" назвать!
- Багги, а почему ты не думаешь о работе клоуна?
Багги презрительно кривился. Вот как им объяснять, что мужчина должен быть крутым? Хотя конечно, им-то проще! Фейерверками дедушки Бакудана всегда восхищаются, а при виде Навахи зрители восторженно гудят и хлопают потом так, что весь цирк дрожит.
А клоуны что? Над клоунами все смеются. Не восхищаются.
Клоуны, вообще, по мнению Багги, были немного... неполноценными, что ли. Что за глупость - "смех и радость мы приносим людям"? Если ты настоящий мужик - люди перед тобой бла-го-го-ве-ют и никак иначе. Может, даже боятся немного, да-да.
И Багги точно знал, что у него все это не за горами. Надо только получше следить за левой рукой, когда кидаешь несколько ножей.
Кстати, выход на арену, дебют, так сказать, и в самом деле близился. Наваха показал свеженькую афишу, и Багги едва не задохнулся от гордости, глядя на мелкие буквы у левого края: "Юный талант!!! Необыкновенный Баги кидает шесть ножей одновременно, и все они попадают в цель!" Он даже внимания не обратил на то, что его имя написано неправильно. Мелочь и мелочь, настоящий крутой мужик на такое должен плевать!
И во время представления, ожидая своего выхода, он сквозь кулисы поглядывал на ряды зрителей, и не мог сдержать самодовольной ухмылки. Черт возьми, да быть того не может, чтобы во всей этой толпе не было тех, кто пришел сюда исключительно ради него!
А потом - объявили! Мишень вынесли - не похабную тренировочную, а красивую такую, в виде вставшего на дыбы льва, и он будет кидать ножи, попадая льву в глаз, ухо, лапу или на выбор зрителей. Герой! Герой!
Некоторые артисты цирка стеснялись выходить к зрителям, как, например, девчонка-эквилибристка, Таня. Наедине с собой или перед цирковыми показывала чудеса ловкости, а на арене бледнела и еле на ногах держалась, Большой Д уже всю голову сломал, что делать. Ведь хорошая же девочка, талантливая... Багги считал, дура. Сам он ни минуты не боялся, и дрожал разве что от предвкушения славы и заслуженной овации.
Зрители тихо гудели - этот звук всегда сопровождает большое количество людей. Лев на мишени скалил преувеличенно огромные клыки и сверкал червонными глазами, Багги раскланялся, достал из-за пояса ножи, и тут вдруг его судьба - да-да, в этот самый момент - взяла и переменилась.
- Мама, смотри, клоун! Смесной какой!
Детский, чуть картавый голосок, старательно проговаривающий буквы... сломал все. Зрители, до этого напряженно размышляющие, в чем подвох, почему парнишка с клоунским носом изображает из себя метателя ножей в стильном пиратском костюме, расслабились. Все встало на свои места.
Багги оскалился и внутренне зарычал. Вот сопляк! Все испортил! Найти бы его да погрозить хорошенько ножом, чтобы навек запомнил, над кем можно смеяться, а над кем нет.
- Мама, у него нос, как мой мяцик! - прочирикал меж тем сопляк и добавил с искренней детской прямотой. - Мама, писать хоцу.
Багги понял, что если представит вместо льва этого негодного сопляка на мишени, то отработает номер на сто семь процентов - и все-таки заслужит репутацию, черт возьми, Крутого Мужика! И сделать ему это лучше поскорее, потому что в зале уже посмеивались.
Ему теперь надо сделать пару шагов назад, размахнуться, и пусть смотрят, пусть бла-го-го-ве-ют!
И вот на втором шаге он наступил на банановую кожуру и рухнул, всем телом грохнулся на пол, взорвался ругательством, и одновременно зрители взорвались аплодисментами и хохотом.
- Идиоты! Идиоты! - заорал на них Багги, вскочил, бросил один нож, потом сразу два, и промахнулся.
- Браво! - заорали в ответ зрители! - Бис, бис! Давай еще!
Крутые Мужики не сбегают от унижения. Багги отполз за кулисы спиной вперед. Зрители требовали, чтобы придурок в пиратской одежде вернулся и отмочил еще чего-нибудь эдакое.
За кулисами обнаружился клоун, аккуратно, чтобы не смазать грим, поедающий банан. Багги озверел.
- Ты же!.. - просипел он и вцепился в рукоять ножа.
Ты же испортил все, кретин раскрашенный, урод, сволочь, негодяй!
Ты же смерти заслуживаешь, на самом деле заслуживаешь!
- Я тебе номер спас, - ответил спокойно клоун, и по голосу (в гриме их мама родная не узнает) Багги узнал дедушку Фезо.
Мимо них на арену выпорхнули эквилибристы, с ними дуреха Таня, заранее с красными пятнами на щеках и обморочными глазами.
Дедушка Фезо достал сигарету и закурил, неловко чиркнув спичкой по подошве огромного ботинка. Был он такой флегматичный, что его даже убивать было страшно. Казалось, он не заметит вонзившегося под ребра ножа.
- Я тебе спас номер, - повторил дедушка Фезо и тут же, не сходя с места и не прекращая курить, рассказал Багги о жизни.
Сказал, посмотри на себя, придурок, ты и пиратские шмотки - это как хомяк и весло. Вроде, вместе можно сложить, да только зачем бы?
Сказал, посмотри на себя, тебе с твоим носом и характером только по банановой кожуре ходить.
Сказал, люди не поймут, если клоун будет метать ножи. Клоун - это клоун. Если он сделал грудь колесом и лицо значительное, значит, сейчас ему в это лицо залепят тортом.
Сказал, мальчик мой, забудь, что ты сам думаешь о себе. Главное, что хотят зрители.
Там, на арене, Таня упала с шара, и зрители недовольно загудели. Зрители хотели придурка в пиратском шмотье.
Дальше Багги слушать не стал - просто сбежал, скрипя зубами и не выпуская ножи из рук, правда, убежал недалеко. Навстречу ему уже спешил Большой Д, улыбаясь, будто встретил мамочку, или папочку, или добрую зубную фею без одежды.
- Багги! - сказал он. - Хорошие новости! Большой успех, просто невероятный!
Багги хотел сказать: Что?
Не успел, темная рука Большого Д стиснула его плечо.
- Мы сделаем тебе афишу! Багги - гроза морей, звучит? Зрителям очень понравился твой костюм!
Багги не хотел, но спросил:
- А кто я?..
И Большой Д терпеливым голосом, как младенцу, пояснил:
- Мальчик мой, бродячий цирк существует, пока зарабатывает деньги. И если драгоценнейшая публика готова платить деньги за Багги - грозу морей, то сам понимаешь, она должна его получить.
Багги через силу выдавил из себя, что понимает.
- Вот и отлично. Собственно, для номера все готово, а Фезо тебе поможет.
Багги обернулся, и Фезо помахал ему рукой.
Новый номер опробовали сегодня же, на последнем представлении. Ни репетиций, ничего такого, сказал Большой Д, дед Фезо знает свое дело, а Багги-бой прекрасно подстроится.
Ну... и подстроился. Номер, собственно, состоял в том, что Багги пытался казаться крутым и серьезным, а Фезо бегал вокруг него кругами и раз за разом тыкал красным носом в опилки.
Зрители были в восторге, Большой Д тоже был в восторге, все плевать хотели, что Багги это всерьез, и Багги исходил про себя желчью и за одно выступление дал себе тысячу клятв в убийстве. Он обещал себе убить Большого Д, вот ту девчонку с кретинским бантиком в тощей косичке, дуру-Таню (потому что дура!), дядюшку Наваху, дедушку Бакудана, вон того жирдяя с сахарной ватой, и вот эту крысоподобную девку, и подружку ее...
А потом Фезо, самым последним. Чтобы не возникал неизвестно откуда, пища высоким голосочком какую-то чушь, чтобы не было больше этой смеси запахов - табака и пудры, чтобы не было потухших глаз и помятой этой рожи.
Чтобы не было у него, у Багги, такого будущего.
После номера, едва оказавшись за кулисами, Багги полез на старика-клоуна с кулаками, но тут как раз Большой Д прибежал, видимо, догадывался. Так что новоиспеченную грозу морей увели под кашляющий смех Фезо, сделали в углу отеческое внушение и в том же углу оставили до завтра, сообщив, что его номер теперь будет в утреннем и вечернем представлении, пусть только попробует опоздать. А потом зачем-то добавили, мол, мамочка бы тобой гордилась. И афиши новые пообещали через неделю.
И про эту неделю стоит рассказывать исключительно загробным голосом и подсвечивая себе лицо снизу свечкой.
Каждый день тебя на глазах у толпы людей унижает аляповато раскрашенная мразь с пустыми глазами. Каждый день ты надеешься, что блин, сегодня все будет иначе, сегодня ты всем покажешь, насколько ты крутой мужик, и они наконец-то забудут про твой нос. И каждый день тебя на глазах у толпы людей...
Багги страдал, без шуток. Страдал и злился, после представлений с ним даже Большой Д не рисковал заговорить... Да и что тут говорить. Лучше уж деньги посчитать.
И вот через неделю, а если точнее, через неделю и еще два дня принесли новые афиши. Багги подсунули стопку в его угол, где он с наслаждением метал ножи в мишень. Препохабная была заменена на грубо нарисованное клоунское лицо с огромным красным носом.
Афиши были небольшие, как раз в размер розыскных листовок Морского дозора, под них же стилизованные.
"Разыскиваете?! - гласила афиша - Клоун Багги-гроза морей, смешной или мертвый. Цена за голову - 600 белли".
И как-то это... стало последней каплей. Багги потратил не больше пяти минут, чтобы порвать позорные листки в клочья, а последний из них красиво пришпилил поверх мишени, дописав смачных три ноля. Потом подумал и дописал еще один.
Шесть миллионов белли за голову для начала - это совсем неплохо.
Больше в этом цирке его не видели.

На палубе.
...- Желтые яблоки, или же ты ничего не понимаешь в яблоках вообще!
Когда Багги приходил в ярость, это по нему было даже не видно, а слышно. В голосе у него появлялись неприятные визгливые ноты, а там оскал и вздувшиеся на лбу вены - это уже все потом.
И вот сейчас его голос срывался, и выглядел он так, словно сию минуту готов был взорваться, как фейерверк.
Шанкс же - ленивое беззаботное чудовище - только усмехнулся в ответ.
- Красные яблоки, - сказал он таким тоном, словно разговаривал с ребенком. - Вкуснее всего красные яблоки. Большие и круглые, как...
Краска бросилась Багги в лицо.
- Как мой нос?! - пронзительно взвизгнул он, а Шанкс от души расхохотался, сдвигая шляпу на затылок.
- Я думал о воздушных шарах или даже о солнце на закате. Я же поэт в душе, ты знал? Но если ты говоришь...
Багги издал кашляющий звук и бросился на Шанкса с кулаками.
Немедленно набежала кучка болельщиков, которые уже привычно и даже где-то деловито поделились на два лагеря, и из рук в руки начали переходить мелкие монеты.
Шанкс смеялся, Багги сопел, они катались по палубе под подбадривающие выкрики, а потом было как в анекдоте, пришел боцман, и всем досталось на орехи.
Виновные пошли драить палубу, болельщики - бегать кругами и кричать по команде:
- Мы бабы!
Багги отжимал тряпку так, будто сворачивал чью-то шею. На Шанкса он не смотрел, а Шанкс что-то мурлыкал себе под нос и поливал доски палубы водой из ведра, чтобы потемнели и казались вымытыми.
- Это все ты виноват, - проворчал Багги, не стремясь, впрочем, устроить очередную ссору.
- Несомненно, - миролюбиво отозвался Шанкс.
Багги помолчал, а потом сдался:
- И красные яблоки тоже вкусные.
- Да. И желтые.
И было - умиротворенное молчание, солнце и доносящиеся крики:
- Так кто вы?!
- Мы - бабы!!!
Шанкс и Багги переглянулись и одновременно широко ухмыльнулись. Лучше уж поливать доски водой, чем вот так страдать, думал каждый из них. А потом Багги сказал:
- Да нафиг эти яблоки вообще!
Они торжественно пожали друг другу мокрые руки.
- Я тебе так скажу, из всех фруктов на земле ничего нет вкуснее...

У Роджера было хорошо. Пиратская семья - это почти то же самое, что цирковая, только веселее, и все сплошь крутые мужики и тебе не мешают быть таким же.
И над твоим носом, конечно, посмеются, но не больше, чем над красными волосами Шанкса и его нежной привязанностью к соломенной шляпе.
Это свобода была - свобода бороздить океан и искать на свою голову все, что найдешь. Сокровища, неприятности и прочее там. Как повезет.
Ну... и сам Роджер.
Роджер был человечище. У него была шальная скалозубая улыбка, дьявольская удача и... и все, что ли. Все остальное он добыл себе, кажется, только с их помощью.
Багги был правда счастлив. У Роджера можно было жить для себя. Просто - жить для себя.
Багги и жил. Стал хорошим метателем ножей и хорошим взрывником - его Багги-бомбы стали знамениты очень скоро после их изобретения. С Шанксом спорил и дрался, деньги копил, всюду пытался углядеть оскорбления своему носу, регулярно, как и все, кругами бегал и вопил что он баба, или еще что-нибудь эдакое, благо, у боцмана фантазия была богатая.
Жил. Просто жил. Просто, блин. Юнга, конечно, и шести миллионов за его голову не давали... Но у Роджера очень легко было поверить во все сразу, в собственное величие в особенности.
А потом однажды случилось: сходили в набег и принесли оттуда карту сокровищ и странный такой фрукт - ананас не ананас, дыня не дыня, и завитушками весь покрыт.
Сокровище было подводное, а вокруг фрукта и вовсе жаркий спор разгорелся - дьявольский он или нет. Спорили до тех пор, пока боцман не разогнал, а у Багги в глазах так и стояли сундуки с золотом на дне морском - и сундуки с золотом, которые можно получить, продав этот фрукт. Потому что даже если он просто странный такой (но Багги верил, что дьявольский), всегда найдется богатенький дуралей, которому и хомячка можно за дракона продать.
План, в общем, сложился великолепный: ладный такой, простой, таким до самой смерти можно гордиться, закусывая желтыми, черт возьми, желтыми яблоками с золотого блюда.
Карту и фрукт он просто украл и спрятал, взамен подбросил подделку. Теперь надо было достать с морского дна сокровища, а фрукт продать - и все, безбедное существование и возможность выполнить любой каприз гарантирован. Ну отличный же план! Даже героический немного, все прямо ахнули, когда он залихватски проглотил подделку, как шпагоглотатель шпагу.
Но дальше...
А про то, что дальше произошло, Багги вспоминать не любил. Ведь так хорошо все начиналось-то! План был идеальный, и надо же было - Шанкс! Испортил все с особым цинизмом, чудовище красноголовое, чтоб ему тоже чего-нибудь лишиться, да хоть бы и шляпы своей ненаглядной!
Надо же было ему сунуться так не вовремя - Багги еле успел спрятать фрукт, целиком запихав его в рот. И надо же было ему сунуться так не вовремя во второй раз - заставив Багги этот фрукт проглотить!
Прощай, сокровище на дне морском. Прощай.
А ведь был же Шанкс - "свой"... Наверное, только "свои" могут испортить все настолько безвозвратно.
Впрочем, цирковые - народ живучий.
Багги всего за неделю привык не таращиться на свои конечности, которые ему с утра сваливали в гамак и ворчали, мол, опять ночью всякая пакость на голову сыплется!
А потом Роджер объявил о роспуске команды.
Багги даже обрадовался, а Шанкса с его предложением послал. Горькая обида от разрушенных планов еще не прошла, да и... не получится при Шанксе стать первым. От этого обида горчила еще сильнее.
В общем, нафиг всех, нафиг! Сейчас самое время становиться Настоящим Мужиком и зарабатывать себе славу Багги-грозы морей по-настоящему.
Даже то, что свой первый капитал он заработал простым грабежом в темном переулке, его не смущало, хотя вроде бы благородным пиратам так делать не полагается.
Или полагается? Пират же как-никак.
Но вспоминать было приятно все равно.
Этот самый темный переулок, неуверенно улыбающийся типчик, сказавший:
- Эй, ну у тебя и нос, приятель. Ты клоун?
И Багги отправил кисть своей руки с ножом пощекотать типчику шею и сказал:
- Да, я такой. Багги-Клоун зовут. Рискнешь хихикнуть, а?
Типчик и рискнул, гад! Хихикнул неуверенно, и денег у него, конечно, было при себе немного, зато моральное удовлетворение Багги заимел по полной программе. И тогда же решил, что на листовках дозора будет именно под этим именем.
Багги-Клоун.
Конечно, за возможность увидеть рожи Большого Д и прочих из цирка, когда они получат эти листовки с почтой, он отдал бы многое. Мол, ку-ку, братишки-циркачи, не ожидали?! Не верили?! Подавитесь теперь! Мечты сбываются!
Но и так было неплохо, очень неплохо. Удача сопутствовала ему. Буквально на следующий день он подобрал на улице хмурого жонглера, кутающегося в шарф, и это стало началом команды капитана Багги.
На самом деле, специально циркачей он не искал - они как-то сами подворачивались, впору подумать о судьбе и прочей подобной чепухе, но Багги было некогда, некогда - он зарабатывал себе награду, искал корабль, да мало ли дел у грозы морей?
А что получилась пародия на цирк и пиратов одновременно - так ему не жалко. Узнавать быстрее будут... Нет, даже так: весь мир узнает!

И снова на арене.
Ну, весь или не весь, а листовочка вот она. Пятнадцать миллионов белли за него дают.
Пятнадцать! Миллионов! Белли!
Лучше любой афиши, так что гордись, гордись, неизвестная мамочка!
Багги скомкал листовку и отбросил в сторону.
Вокруг веселились цирковые. Дышали огнем, заставляли животных танцевать, жонглировали, ножи метали в столб с неприличной мишенью. Жили, в общем, как положено цирковым.
Капитан Багги-Клоун удовлетворенно осмотрел свои владения, откинулся на своем троне (а что достойнее может быть?) и захрустел огромным желтым яблоком, не заботясь о размазанном гриме.
- За свободу! - рявкнули внизу тост, и он отсалютовал им яблоком.
- За меня, придурки! - крикнул Багги, и его накама согласно зашумели - все, кроме одного, этому он вчера передавил глотку. Показалось Багги, что над его носом посмеялись.
Просто показалось.